Последние пару недель график Дороти был плотно загружен. Рабочий проект нужно было закончить в срок, а времени оставалось все меньше. Сверху накладывались домашние дела, хобби и планирование отдыха на выходные, которые Дороти хотела провести вне дома, чьи стены из-за практически круглосуточного пребывания в нем, исключая редкие поездки в гостиницу, где есть нормальный интернет, давили и угнетали. Единственной отрадой на которую, увы, времени совсем не оставалось, был Энди. По утрам Дороти старалась вставать пораньше, чтобы проводить его на работу, разбавив начало дня легкими заигрываниями, а при правильном самочувствии и бодрящим сексом перед завтраком. Пожалуй, в условиях дедлайна, утро это как раз то время, которое Дороти любила больше всего. К вечеру же она совсем выдыхалась, воспринимая Энди как красивый мираж, к которому можно заговорить и даже потрогать, но не более.
Воскресение было одним из тех дней, когда свалившиеся на голову дела нужно решать в мультирежиме: телефонные звонки авторам, внезапно закончившийся интернет и бегатня в гостиницу за нормальным, поездка в маркет, оплата услуг, затянувшиеся разговоры со знакомыми и не менее затянувшийся давно обещанный визит к соседке, которая подключила кабельное, но телевизором пользоваться, кажется, не умеет, постоянно сбивая настройки. Все это подрывало привычное спокойствие и доброжелательность Дороти, и только мысли о выходных с Энди, с Энди, обществом которого она сможет наслаждаться круглосуточно, заговаривая и лапая его когда ей захочется, согревали ее восполенный стрессовыми ситуациями и переработкой мозг.
Приехав домой, Дора выгрузила покупки на стол, там же бросив ключи от машины и тяжело вздохнула, оправив зацепившееся за угол стола платье. Нацепив на себя аккуратный белый передник, Дора решила сбавить обороты беготни, налить себе бокал вина и неспешно приготовить легкий ужин. Где-то в середине этого процесса она и обнаружила на столе записку, которую до этого принимала за квитанцию или чек. Перечитав ее трижды, Дороти, не меняясь в лице, положила ее туда, где взяла.
- Прелестно, - бубня себе под нос, плеснула в бокал красного полусухого больше, чем позволяла себе обычно, после чего снова подошла к столу и начала водить взглядом по буквам, пытаясь осмыслить и переварить информацию, явно плохо заходящую в обыденность ее привычного уклада.
Дороти не любила сюрпризы практически так же, как срывы планов, а еще больше она не любила, когда некто считает, что на все это имеет какое-либо право, слишком вольно обращаясь с ее временем и гостеприимностью. Заранее накрутив себя, Дороти фантазировала на тему развития сюжета встречи с братом,в финале которой она раз за разом выставляет его из дома. По мере ее распивания горячительного напитка сюжет все более усложнялся и иногда она даже выбрасывала Дилана за дверь или вызывала полицию. О том, что он может вернуться другим человеком у Дороти и мысли не было, а вот о том, что она быстро познает прелесть стыда за несостоятельность своего брата - да.
Увлеченная своей фантасмагорической семейной войной с тяжкими телесными, Дора словила себя на мысли, что который час, а в доме тихо. Тогда она снова подошла к столу, перечитала записку, о чем-то глубоко и тяжело, в силу легкого расфокусированного состояния, задумалась. Новый круговорот мыслей не понравился ей ровно настолько, чтобы в миг протрезветь, содрать кусок бумажки со стола и выбросить его в мусорное ведро, громко хлопнув дверцей тумбы. От одной мысли, что Энди мог пересечься с Диланом и они куда-то пошли вместе у Дороти поднималась новая волна негодования. Хотя бы потому, что она себе этого позволить не могла, а "Неуловимый Джо" - мог. Эти мысли вынуждали ее злиться не только на Дилана, чей образ был слишком неуловим, чтобы испытывать к нему продолжительные сильные эмоции, но и на Энди.
Кое-как приведя себя в порядок, Дора все же закончила с ужином на одну персону, почистила зубы, умылась и то и дело поглядывала на часы, раздумывая, стоит идти работать сегодня, перенаправляя свою агрессию в конструктивное русло или лечь пораньше спать. Так и не придумав, что ей делать, Дороти пошла на кухню и поставила чайник, пристроившись у окна в ожидании.
Ждать пришлось недолго: знакомый автомобиль появился почти сразу. По этому поводу Дора скептически изогнула бровь, сложив руки на груди, вглядываясь в темноту с намерением сосчитать количество людей, которые выйдут из машины. Впрочем, "количество" было привычным, но вот манера этого "количества" держаться в пространстве - нет.
Выключив чайник, Дора залила сбор трав кипятком и вернулась в прежнее положение, все еще рассчитывая на продолжение счета и сдерживаясь, чтобы не выругаться на Энди с порога, а все-таки для начала хотя бы выслушать его историю.
Не оглядываясь на Энди, Дороти внимательно слушала его, чувствуя, как ее накал страстей спадает по мере того, как он прикасается к ней, из-за этого злясь еще больше, но уже не так, а как-то по-детски. С промедлением, но Дороти все же обернулась к нему, заглянув в глаза так, как если бы там можно было считать ответ.
- А ты разве не знаешь? - прищурившись, вопросом на вопрос пока еще отстраненно-спокойным тоном начала Дора, не позволяя гормонам брать верх над ее плановой конфронтацией. - Думаю, ты и сам знаешь, Энди.
Ловко высвободившись из объятий своего мужчины Дороти взяла со стола чашку и присела за стол, закинув ногу на ногу, продолжая сверлить того взглядом.
- Кстати, если ты знаешь и твой...- звучно отпив чаю, - скажем так, "аромат" по этому поводу, то тебе стоит так же знать, что этих безумных дней теперь будет в разы больше. Надеюсь, ты не собираешься каждый из них заканчивать так же, как сегодня, выпадая пьяным из машины, игнорируя мои звонки?
Дороти умолчала о том, что случись с Энди что-то - она бы этого не пережила.
Отредактировано Dorothy Harper (2017-07-12 23:24:01)
